Мнения

Помню, в далекой молодости работал я волонтером в одном международном центре. Среди его сотрудников было много зверюшек прикольных и разных, в том числе и заморских. Даже нынешний депутат Бундестага от партии «зеленых» Катя Киппинг.

Над Катей я особенно любил издеваться при просмотре «17 мгновений весны». Он шел аккурат во время обеда, когда мы все собирались в общей столовой.
– Вот смотри, Катя, пастор хороший немец, значит, он – русский! А это плохой немец, он фашист.

К чему это я? К тому, что если верить соцсетям и лентам новостных агентств, сегодня мы все – украинцы. Плохие украинцы – от Харькова, Днепропетровска и дальше на запад. И хорошие – от Дебальцево и до Владивостока.

Нет, не пугайтесь, размышлять о причинах «русской весны» и контурах нового русского мира я не собираюсь. Где нам по-новому разоряться, старые бы дороги залатать. Равно как и трогать Гаранта, пятую колонну, «Крымнаш», хунту, Гитлера в юбке, американскую «обезьяну», бородатых геев и прочие лирические отступления.

В конце концов, и геев разгоним, и Обаму обратно на дерево загоним, и на могиле Меркель станцуем, и Яценюка повесим, и санкции преодолеем. Как один вариант. Или загнемся под диктовку вашингтонского обкома, как второй. Ни тот, ни другой от нас по большому счету не зависят, хоть скачи на площади, хоть майданы харлеями утюжь.

Гораздо интереснее и страшнее те черты нашего отношения к миру, которые особенно рельефно проступили в ходе последних событий. Потому что именно они, как оказалось, и есть три источника и три составные части общепринятого у нас патриотизма.

Высокомерие. Мы не они, мы – другие. Мы – соль земли и свет миру. Они...

Вот, например, американцы. «По своей природе американцы гнилые создания». «Америка – страна жалких потребителей». «Интересы среднего американца стали чересчур узки, и я думаю позволительно сказать, что они лежат между работой, холодильником с гамбургерами и телевизором» (а у нас, конечно, каждый сантехник, не успев отмыться, так и тянется руками к Достоевскому с Чеховым). Но, самое смешное, это говорит человек, ни разу в жизни не встречавший живого американца! «Почти у всех сразу возникнет вопрос, откуда я знаю, ведь я же не жил в Америке и вообще даже понятия не имею о том, что да как. Но к счастью или может быть к сожалению, у меня есть ответ. Я говорил с человеком, который в общей сложности прожил в США 5 лет». Как в анекдоте про Шаляпина: «И что в нем все хорошего находят? Хрипит, сипит, картавит, ни слуха, ни голоса. – А вы его слышали? – Нет, но мне Рабинович вчера напел».

Или европейцы. Да что о них говорить, мало того, что гнилые и неполноценные, так еще и сплошные Кончиты?

Так и вспоминаю одну старушку, громко рассуждавшую в очереди:
– У них даже лица мерзкие, у европейцев, самодовольные, они даже на нормальных людей не похожи.
Но вот в чем проблема – отсутствие внятного ответа на вопрос, чем мы собственно лучше? Живем в грязи. Работать не любим, от нее кони дохнут. Склонны к воровству (только не надо про начальство: каждый на своем месте норовит если не стащить, так схалтурить, недоделать, не докрутить, что, в принципе, то же самое, как ни отмазывайся). Нечистоплотны до умопомрачения (нигде, кроме захудалых африканских деревень, наверное, не видишь такого количества мусора на улице, какое оставляет за собой и возле себя среднестатистический житель России. Про подъезды промолчим, потому как писать все-таки где-то надо. Да Вася из 61 квартиры – козел, как ни крути).

Ах, да – мы духовны особой духовностью, которой никто не видел, но знают все. И сразу вспоминается анекдот про чукчу (что показательно, бывал в тех краях, общался с чукчами – IQ ничуть не ниже, чем у «титульной» нации): «Зато у нас песни хорошие»!

Что олицетворяет российскую действительность во все века, времена и эпохи? Вахтер.

А все остальное – его производные. Часы, машины, квартиры, яхты, меха и прочие бирюльки, надеваемые на себя понтящимися мира сего – не более, чем косметика на грозном лике придверного стража. Чтобы впустил без расспросов и пропуска. Чтобы ничего не сказал в лицо или вслед. Чтобы молодая вахтерская поросль в лице клубного фейсконтроля не задержала и не отправила обратно. Чтобы те, кого не впускают, расспрашивают, требуют пропуска, завидовали, боялись, трепетали.

Мы никогда не чтили закон, а потому и не знали свободы. Вольность – это другое. Вольность – это бригады братков, казаков, Степашек Разиных и Емелек Пугачевых.

Взять у того, кто слабее, нагадить на голову тому, кто не в силах ответить, и трепетно подстелиться под того, кто может пожаловаться «крыше», съездить по рылу, просто окрикнуть и потребовать пропуск – это вольность. В таких условиях ни о самоуважении, ни о уважении к другому говорить не приходится. Только о признании авторитета. Пахана. Вахтера. Шестерки – но под большим боссом ходящей.

Отсюда наша извечная обида – на начальство, на тех, кто всегда отмажется, на тех, кто богаче, на тех, кто послал. И зависть и раздражение, второй источник и вторая составляющая нашего патриотизма. Ко всем, кто может жить, не озираясь на вышибалу, в какую бы форму тот не рядился. Раскрою страшную тайну: европейцы не самодовольные. Они просто уверены в том, что могут не озираться по сторонам.

И, наконец, тупое самодовольство. Нам есть, чем гордиться. Мы великий народ. У нас богатая культура и очень глубокая духовность (та, которая настоящая, к которой подавляющее большинство нынешних патриотов даже близко не подходили). Это правда. Это повод для гордости. Но это не повод для того, чтобы доводить себя до самоослепления, не замечая очевидных недостатков. Показательно отношение патриотов к последнему фильму Звягинцева. Фильм, кстати так себе, средней паршивости халтура. Но факт остается фактом. У нас есть такие поселки (не надо забираться на север, прокатитесь по проселочным дорогам центральной России), такой быт и такие персонажи. Есть в катастрофически огромном количестве. Это надо признать. От этого надо избавляться, а не тешить себя иллюзиями вселенского призвания. С такими иллюзиями рано или поздно сломаешь шею.

Да, пара слов о загадочной русской душе, куда ж без нее. Она придумана русскими и для русских. Для остальных все просто, банально и описывается простейшим набором элементарных характеристик. Доброта? Безусловно, но с таким трудом различимая за самодовольным хамством. Самоотверженность? Еще какая, правда с одной оговоркой – при наличии мессианской идеи, великой цели, которая заодно и самодурство оправдает и спасенных в неблагодарности (они, возможно, и не хотят, чтобы их спасали, но кто ж их спрашивать станет) позволит обвинить. Щедрость? Несомненно, но только так, чтобы и самому было приятно. А потому наиболее частое проявление этой щедрости – постоянная готовность угостить стаканчиком, накрыть поляну, сообразить на троих. В остальном – своя рубашка ближе к телу, Бог подаст, мы по пятницам не подаем.

Одним словом, типичный портрет крайне избалованного и эгоистичного ребенка – «мне надо, я так хочу, мне так удобно». Возможно родителям подобное дитя в радость, но окружающим…

Кстати, никто нас там не боится. Опасаются, как мы опасаемся, проходя возле стройки, стаи бродячих собак.
А что не любят, так это правда. И совсем не от зависти. Чему завидовать? Тому, что за тысячу лет своей истории мы так и не смогли обустроить место, где живем? Не додумались не гадить там, где ходим? Что нам куда проще поливать грязью всех и вся – пиндосов чернозадых, америкосов отстойных, европейцев, столь презираемых, что даже особого эпитета для них не придумано. И, конечно, сидя по уши в дерьме, гордиться полными штанами «духотворности». Столь полными, что по асфальту скребет, так оттягивает.

И в заключение небольшая цитата, в сочетании с картинкой ярко и образно иллюстрирующая все, сказанное выше, а заодно и хаотическую неструктурированность нашего самосознания и нашего патриотизма.
«Перспектива России, таким образом, вовсе не в том, чтобы и дальше служить «ухудшенной копией» загнивающего в ересях Запада, символизирующего, по меткому определению Константина Леонтьева, «подлый идеал всеобщей пользы, мелочного труда и позорной прозы». А в том она, чтобы на останках, на навозе всех прежних идеологий «от ума», в самом центре «планетарной стройки электронно-безбожного концлагеря», задуманного свихнувшейся мировой «элитой», построить Последний Ковчег подлинно человеческой культуры и веры. И на этом Ковчеге, промыслительно снаряженном всеми необходимыми духовно-материальными ресурсами и пространствами для выживания, с достоинством встретить предначертанный Конец времен».

Заметьте, наша миссия – с достоинством встретить конец. Аминь. Аллилуйя.