Мнения

Мы, как пишут на уличных баннерах, родина великих людей. В отличие от, скажем, Берлина, Парижа или Нью-Йорка, где подобного на улицах не пишут. В конце концов, мы дали миру Чехова, а они – нет.

И все же размах гордости за своих великих предков в периоды их шаблонного календарного чествования немного смущает. Нет, не размах и качество торжественных мероприятий, а именно вот этой обывательской гордости. Чехов? Да, ясное дело, помню, «Му-му» написал. Не «Му-му»? Ну, какая разница. Горжусь, конечно.

Таганрог, как и вся страна, ищет и, с согласия и по указке центральной власти, с удовольствием находит все новые поводы для гордости. К сожалению – в прошлом. К сожалению, потому за настоящим не очень получается гордиться. Хоть театр возьми, хоть автопром, хоть национальную валюту, хоть даже и футбол. Ну, в самом деле, не восемнадцатью же мячами, забитыми второсортному дубайскому клубу, гордиться?

Поэтому будем гордиться тем, что Антон Павлович имел неосторожность однажды написать, что он «рад за Таганрог, в котором любят и ценят театр». Ирония классика не была оценена ни тогда, ни теперь. И сегодня, думаю, ему пришлось бы писать, что он рад за Таганрог, где любят и ценят блатняк шансон, поскольку число посетителей многочисленных городских театров, увы, на порядок меньше, чем концертов «Бутырки» или «Лесоповала». И тоже иронии бы никто не заметил, и принялись бы гордиться с удвоенной силой и этим.

Обидно, но за парадным повторением избитых цитат нет никакого содержания. Сто раз скажи «в человеке всё должно быть прекрасно» и далее по тексту, а на улицах увидишь, что сегодня в тренде только чтобы тело в человеке было прекрасно. Да, слава богу, хотя бы тело! У нас в фаворе спорт, фитнес, спа и «более лучше одеваться». Но уже на одежде прекрасное спотыкается. Если девушка красива и хорошо сложена, то она уж обязательно оденется кричаще и вызывающе сексуально как проститутка – современно. Если юноша красив и в отличной физической форме, то уж он обязательно разговаривает как браток современно, и Звягинцеву с Сокуровым, разумеется, предпочитает Германику Басту и «Камеди клаб».

Конечно, это всё тот же, столь нелюбимый Чеховым, таганрогский обыватель, с которого классик списал многих героев своих ранних произведений – он тут, он никуда не делся. И по-прежнему излучает пошлость, скуку и дурновкусие.

Ну, если мы гордимся нашими великими предками, может быть, давайте попробуем начать хоть в чем-нибудь им подражать? Давайте попробуем быть столь же требовательными к своему таланту, каким бы малым он ни был? Давайте попробуем работать с такой же отдачей, с таким же энтузиазмом, с такой же методичностью, как они? А потом, когда мы уже попробовали так работать, может быть, мы научимся гордиться своими, пусть небольшими, но честно доставшимися достижениями? Своими, настоящими, не по наследству от предков!
Нет, слово «работать» не в тренде, конечно. Как и слово «талант».

И от понимания этого пусто делается в душе, и какое-то в ней шевелится унылое беспокойство. Как тот самый звук лопнувшей струны в финале одной популярной во многих странах мира пьесы.